В XIX веке крестьянские хозяйства из года в год крепли. Уже в первой половине XIX века крестьяне Онохино и Зырянки освоили несколько сот десятин пахотной земли. Появились более совершенные орудия труда, в частности соха "пермянка", с конусообразным лемехом, и металлическим отвалом. Она могла пахать на глубину 16-18 см. и пахала хорошо, если крестьянин имел 2х лошадей, он мог хорошо обрабатывать землю и получать урожай значительно выше, чем при вспашке с рогалюхой. Начали изготавливать бороны с железными зубьями. Стало легче осваивать целинную землю. Была построена мельница на реке Пышма, где работало 4 пары жерновов. Хозяин мельницы был купец Шмутин. Производительность была высокая. На помол везли зерно с Исети и с деревень, расположенных на реке Тура. Мельница была построена недалеко от Зырянки, там же был построен мост через реку Пышму. Поэтому село Зырянка, где находилась церковь и большой приход, стала головной деревней среди деревень, расположенных по берегу Пышмы в этой местности.В то время, в каждом земельном обществе, каждые десять лет производился передел земли. Земля делилась на надельные души, т.е. на каждого мужчину, независимо от возраста. На женщин надела не давалось. Причем вся земля делилась на участки. Покосы делились на два участка - заливные луга и суходольные покосы. Некоторые крестьяне не могли обрабатывать свои дальние наделы и отдавали их в аренду зажиточным крестьянам.
В приход Зырянской церкви входили деревни Червишевской волости (за исключением Заводоуспенки), Головина - Кильской волости, Шорохово (в то время Ялуторовского уезда), Патрушево.
Время от времени собирались как правило в Червишевской волости, для обсуждения церковных вопросов. Но небольшая деревянная церковь не вмещала всех желающих помолиться. Было решено построить большую каменную церковь на две половины - зимнюю и летнюю. Строили церковь по рассказам стариков где-то от 25 лет до 40 лет. Точное время строительства не установлен о. Некоторые старожилы помнят людей, которые работали на достройке церкви. В частности Аржилавский Федор Андреевич помнит свою тетку, которая работала на достройке церкви. Аржиловская Анна Петровна, рассказывала, что ее мать работала на штукатурных работах в церкви. По всем этим рассказам церковь была построена примерно в 1863 году. Строительство церкви производилось за счет крестьян, входящих в приход. В каждой деревне были один или два сборщика, которым, были выданы кружки, запечатанные, сургучом под печатью. Кружка носилась на ремне, на шее. В нее крестьяне опускали деньги, как в копилку. Крестьянин бедняк отдавал последнюю копейку, чтобы вымолить у бога хоть немного счастья.
Село Спасское стали называть Зырянское, а церковь до конца ее существования называли Спасской. Организатор строительства и сбора денег был священник местной церкви Семенов. Церковь была построена на старом кладбище. На том месте впоследствии находили много черепов и скелетов.
В 1855 году Тюменское духовное правление отзывает Семенова для службы в Тюменскую Вознесенскую церковь. Семенов пишет письмо Тобольскому архиерею, что считает для себя большой наградой служить в Вознесенской церкви. Он считает своим долгом довести до конца строительство Спасской церкви. Кроме того в Червишево собирается собрание представителей всех деревень, входящих в приход Спасской церкви. Всего было 46 человек. Все представители были зарегистрированы. Собрание обсуждало вопрос - о задержании Семенова. В протоколе написано что заботами священника Семенова много сделано по строительству церкви, а в случае его отъезда строительство остановится и церковь будет не достроена. Собрание вынесло приговор (так называлось в то время решение), просить Тюменское духовенство оставить Семенова для службы в Спасской церкви и чтобы он руководил ее достройкой. Семенову конечно было выгоднее служить в деревне. Здесь прихожане давали мясо, масло, хлеб - в общем всего в достатке. Когда построили церковь нетрудно было представить сколько было ликования у народа. В зимней, половине высокие потолки, два алтаря, иконостас, иконы по размеру одинаковые, обрамленные позолоченными рамками. Все это было внушительно и способствовало усердию крестьян в молении. Скоро, на собрании жителей обеих деревень было решено выделить попу землю с обеих общин в размере 180 десятин. На этом настаивали зажиточные крестьяне. Они знали, что поп не будет всю землю обрабатывать и они возьмут землю в аренду, по той же цене как они арендовали у бедноты. Бедняки не смели возражать, т.к. это делалось в угоду богу. Землю попу отвели у самой деревни и теперь зажиточные крестьяне могли арендовать у попа 5-10 десятин в одном месте. Эта земля в передел не шла, и ее арендаторы удобряли эту землю и получали хорошие урожаи. А такой богатей как Авдеев Андрей Васильевич имел 40 десятин поповской земли. Теперь все ближние земли были отданы попу и зажиточным крестьянам. Дальние солонцовые земли были тяжелы для обработки и крестьяне были вынуждены от них отказаться. Увеличилось количество батраков. Купец Золчихин, который купил мельницу у Шмутина, это учел и решил строить мельницу для выработки крупчатки. Мельница была построена в 6 этажей. Также было 3 пары жерновов простого помола. Была построена не только мельница, но и большие склады и жилые дома. Так выросла целая купеческая заимка. На базе этой заимки ныне пионерский лагерь им "Зои Космодемьянской".
На 1 января 1868 года по распоряжению Тобольского губернатора была проведена перепись (опись населенных мест Российской империи). В описи указано, сколько в деревне дворов. Наличие церквей, лавок» кабаков, мельниц и т.д.
В Зырянской в то время было 177 дворов, 2 торговые лавки, церковь и мельница по производству крупчатки. Расстояние от уезда 31 верста. В Онохино было 87 дворов, 2 торговые лавки, расстояние от уезда 32 версты.
В каждой деревне, входящей в приход Спасской церкви имелись небольшие деревянные церкви, туда время от времени, особенно в престольные праздники выезжали служить поп или дьяконы.
Часть 2
Еще будучи юношей Кормила обращал на себя внимание жителей деревни Головино. Кормила не общался с молодежью, его разговор был серьезный с божественным тоном. Кормила окончил 4 класса приходского училища в Зырянской. В учебе был успевающий, а по закону божьему- отличник. Когда в Головинскую церковь от Спасской церкви приезжал служить поп или дьякон, то Кормила старался услужить им, наложить в кадило горячих углей, ладан, налить в кропильницу воды и др. Родители Кормилы дожи-вали с другими сыновьями, а Кормила жил в дедушкиной избушке и не хотел иметь никакой семьи и хозяйства. Говорил своим, что кроме моленья и службы богу я ничего иметь не хочу. В отличие от своих сверстников Кормила в Юношеские годы отпустил бороду и подстригался под кружало как монах. К этому времени прочитал много божественных книг. Следить за Головинской церковью было поручено Кормиле. Священник Черемисин Абрамий, видя такое рвение к службе, доверил ему читать проповедь. На церкви был небольшой колокол. В нужное время Кормила дергал за верев-ку, колокольным звоном созывал людей на проповедь. Когда люди собирались Кормила продавал свечи. Иногда прохаживаясь по церкви искусственно кашлял. Ему нравилось, когда его голос эхом отдавался по церкви. Прежде чем начать проповедь Кормила по своей инициативе вел как умел церковную службу. У него был хороший голос, и он довольно внушительно пел молитвы, часто опускался на колени, а вслед за ним все молящиеся. В то время девушки считали, что почетно петь во время службы на клиросе Кормиле удалось подготовить хороший, хор. Клироса в Головинской церкви не было, но девушки, находясь в передних рядах, пели хорошо и Кормила пел с ними. Отцу Абрамию такой хор понравился. Кормила иногда засиживал на лавочке среди жителей и рассказывал им о сотворении мира, похождении Иисуса Христа. Он также предлагал свои услуги поработать зажиточным крестьянам, и разговоры у него были только о боге. Если Кормила уходил на моленье в Зырянскую Спасскую церковь, то обязательно пешком. Он знал священное писание, где святые транспортом не пользуются. Поэтому он категорически отказывается, если кто-нибудь хотел его подвезти. А когда отец Абрамий дал Кормилу старый подрясник с широкими рукавами и крест на медной цепочке, он стал более внушительным во время церковной службы. Вовремя церковного пения он поднимал голову вверх, обращаясь к всевышнему, и его холеная борода принимала горизонтальное положение.
В церкви около распятий Иисуса. Христа, освещенная свечками стояла засургученная кружка, куда молящиеся опускали деньги. Некоторые старушки, в частности Черепкова Мария Матвеевна, Дворникова Анна Максимовна считали Кормилу святым, а некоторые называли его батюшкой. Поп отец Абрамий, не мог не заметить такую преданность Кормилы, и думал о том, как бы его лучше использовать для увеличения церковных доходов. Черемисин предложил Кормиле, работать в качестве трапезника в Спасской церкви Кормила принял это за большую честь и стал работать в Спасокой церкви. Поп Абрамий предложил жить в его доме. Кормила помогал в хозяйстве попу, ходил за окотом, выполнял другие работы. Он жил в нижнем этаже на кухне, там и питался. В церкви Кормила продавал свечи, звонил на колокольне, следил за чистотой.
Позднее поп и церковный староста доверили ему вскрывать кружки, пересчитывать деньги и вести кассовые книги, В одно из августовских воскресений, после обедни отец Абрамий пригласил Кормилу в свои покои. Абрамий сидел за столом, заставленной всякой снедью. Жены у него не было, он был вдов. Кормила робко подсел к столу и думал, что бы это значило. Абрамий достал из шкафа бутылку, поставил две рюмки и налил в них вина.
- Я не пью, батюшка - сказал Кормила
- А это церковное, его можно.
Выпили по рюмке, а потом повторили и Абрамий завел разговор:
- Не важны у нас дела, Кузьмич
– А в чем, батюшка?
-А в том, что приход у нас стал много меньше и церковный доход меньше. Такие деревни как Шорохово, Балды от нас отошли и образовались самостоятельные приходы. Патрушево передали в городскую, церковь. В Червишево строят, свою церковь и доход от них уменьшился. Абрамий, налил еще по рюмке, закусив Абрамий стал ходить по комнате. Если по правде говорить, Кормила Кузьмич, для нашей, церкви хватило бы этого прихода, какой у нас останется, но у людей ослабла вера в бога.
- Что вы говорите батюшка?
- Ты сиди Кузьмич, послушай, что я скажу.
- Слушаю вас батюшка.
- Ты по себе не меряй, я знаю, что ты преданный богу человек. А вот возьми годов десять, пятнадцать назад, людей то в церковь не вмещалось и после каждой обедни в кружке 10-12 рублей
положено. А сейчас ходят куда меньше и в кружках 4-5 рубля.
- У меня нет других помыслов, говорит Кормила. Я не имею ни семьи, ни хозяйства, чтобы мне ничего не мешало служить и молиться господу богу. Надо сделать все, чтобы поднять веру в бога, Я готов на все, батюшка, захмелев сказал Кормила,
Но что мы можем сделать?
- Надо сделать богоявление, мы это можем сделать, и нам народ поверит - говорит Черемисин.
- я готов на вое, батюшка, что прикажете?
- Наша церковь Спасская и явление должно быть - спаситель.
- Я немного понимаю, батюшка. - сказал Кормила.
- Надо сделать так, чтобы для богоявления можно, сделать часовню, до этого надо дать широкую огласку народу. Скажите, батюшка, что мне делать, а я всегда готов исполнить все, что вы мне прикажете.
- A вот что, найди икону спасителя, где угодно, желательно с венцом, Венец вычисти гущей или еще чем. Завтра на рассвете унесешь и положишь там, где на повороте сосны стоят. Сразу ее спрячь, чтобы никто кроме тебя не обнаружил. А вечером, когда люди приезжают о работы - а бабы встречают около моста коров и вот тогда беги извещай.
Кормила сделал все, что ему велел сделать отец Абрамий. Когда люди гнали коров в стадо. Кормила уже удил на мосту. Что-то рано Кормила Кузьмич - говорили некоторые мужики, она на восходе лучше клюет - отвечал рыбак. Можно было представить, как волновались Абрамий и Кормила в тот день, когда икона была спрятана у берега Пышмы, на условленном месте. Во второй половине дня Кормила снова взял удочку и удил, переходя с одного места на другое, как будто выбирал место для ловли рыбы. А сам постепенно двигался до того места, где была спрятана икона. И вот подошел момент. Кормила дрожащими руками положил икону на воду в небольшой залив, чтобы она не могла уплыть вниз по реке» Кормила скорым шагом пошел к деревне. Издали с горы, люди заметили, что к деревне быстро идет человек, он без фуражки, а волосы на голове от ветра раздувались. Наконец узнали, что это Кормила шел ускоренным шагом;
- Что-то случилось - говорили бабы и пошли ему навстречу. Богоявление, богоявление, задыхаясь издали кричал Кормила.
- Батюшки, да говори же бог с тобой — крестясь - говорили бабы.
- Спаситель, икона приплыла - все еще задыхаясь говорил Кормила.
- Я удил на берегу и вижу, что-то плывет, а на нем солнечные лучи играют. А когда спаситель подплыл к берегу, то лучи еще ярче стали отражаться, икона закружилась и дальше не плывет. Бабы крестились, а некоторые плакали - еще видимо мы не забыты господом богом.
- Я побегу к батюшке, а вам пока туда ходить не следует, не дай бог, кто грешник подойдет и это явление скроется.
- Что ты, Кормила Кузьмич, это только тебе доступно, а не нам грешным.
Когда Кормила пришел к Абрамию, тот его уже ждал и приказал ему немедленно на колокольню звонить, звать людей на богомоление. Кормила, возбужденный, шел к церкви и попадавшим ему людям, он кричал: богоявление, идите все к церкви. В положенное время, когда звонили к вечерне или обедне кто шел, а кто и не шел в церковь. А этот звон в необычное время, в понедельник и люди, кто в чем был, шли к церкви. Поп поспешил туда, задержал людей в церковной ограде и с паперти объявил о богоявлении» Надо сейчас же пойти крестным ходом и поставить эту икону в церковь. Дьякон подобрал какие иконы взять для крестьянского хода к большая процессия с иконами и молитвенный пением двинулась поднимать икону. Когда процессия двинулась обратно на колокольне звонили во вое колокола до подхода процессии до самой церкви. Икона была внесена в церковь и поставлена на почетное место.Несмотря на то, что в церкви были на окнах железные решетки, в дверях железные засовы, но икона в ту же ночь из церкви исчезла.
Абрамий позвал церковного старосту и других знатных людей, но иконы в церкви не оказалось. Она была на том же месте, откуда ее подняли. Сразу же был послан гонец в волость и в ГОЛОВИНо, и на завтра, в день третьего спаса было решено службу провести на песте приплытия иконы. Известие об уходе из церкви иконы вскоре облетело весь уезд и многие уезды Тобольской губернии. Было решено на этом месте построить часовню. В том же году на этом месте была построена довольно вместительная часовня, примерно 6 на 5 метров. Каждый год в день третьего спаса к часовне на богослужение съезжались на лошадях и приходили пешком мно-гие сотни людей. У дверей часовни висела громадная кружка, в период службы до отказА набитая деньгами верующих. Маневр отца Абрамия увенчался полным успехом, а Кормила оказал ему большую, услугу. Кормила продолжал работать в церкви у отца Абраиия.
Часть 3
Жил Кормила на кухне. Там же жила прачка - глухонемая Попова Василиса. Разговор она понимала по губам, если говорили медленно. А если с ней разговаривал мужчина с бородой, она не понимала, потому что не видела движения губ. Кормила часто с ней шутил, то ущипнет ее, то водой брызнет. Она ему отвечала тем же. Когда Василиса сказала Кормиле, что у них будет маленький, Кормила не на шутку перепугался. Он ее просил, чтобы она никому не говорила кто отец ребенка. Василиса же качала головой, что не понимает.
Вскоре у Василисы родился сын. Кормила стал уговаривать ее отдать сына на воспитание замужней сестре, у которой своих детей не было. Василиса была не против, но ее сестра- запротестовала. Сами они жили на квартире. То, что ее муж зарабатывал на мельнице – шло на питание, а за квартиру отрабатывала хозяевам сама Марфа. Ребенка им брать было просто - некуда. Отец Абрамий дознался у Василисы кто является отцом ее сына и уволил с работы. Кормилу же вызвал к себе. Кормила услышав сердитый голос, опустился на колени: - "Простите, батюшка! Бес попутал. Ребенка-усыновят. Дайте только денег на покупку избы. Учитывая заслуги Кормилы, изба была куплена. Мальчика усыновили и назвали Григорием Александровичем Андреевым. У Кормилы отлегло, от сердца. Но вся деревня знала подлинных родителей Гриши.
Вскоре отец Абрамий умер. Тюменское духовное правление направило для службы в Спасскую церковь священника Кыштымова. Он занял дом, который занимал Черемисин. Его сестре, Елизавете Васильевне, как учительнице, квартира представлена была в школе.
У Кыштымова Ивана была жена, двое детей, мать и отец. Хозяйства он в то время не имел. Помощники им были не нужны, и Кормиле было отказано в жилье. Узнав о связях Кормилы с прачкой Кыштымов с церковным старостой отказали ему работать, и в церкви. Кормила снова вернулся в Головино и построил себе пятистенный дом. Он также жил одиноко, без семьи и хозяйства. В период Гражданской войны Кормила неожиданно умер. В дом вошел уже женатый один из его племянников. В 1927 году племянник Кормилы дом продал Дубровскому Якову Ефимовичу, жителю деревни Головино.
В 1934 году Дубровский стал ремонтировать сруб под полом и обнаружил железную банку, завернутую в тряпки. Когда он вскрыл банку там оказалось царских денег более тысячи рублей, знаками по 25 рублей (Екатериновки), так те знаки называли т.к. на деньгах был портрет Екатерины 2. Так Колмаков Кормила использовал доверие отца Абрамия.
В 80-х годах прошлого столетия Червишевские жители решили организовать свой приход. Эта инициатива была волостного начальства. Но дело в том, что небольшая церковь не могла вместить всех желающих помолиться, поэтому решено было построить новую церковь. В Червишево только на первое января 1868 года было 203 дворов, 1100 человек жителей. Это большее население, чем Онохино и Зырянка вместе взятые. Волостным писарем в то время был Павел Иванович Кривозубов. Он имел большое влияние в уезде и добился того, что уездное руководство отпустило денег на строительство Червишевской деревянной церкви. Павел Иванович также имел большой авторитет среди людей в пределах своей вол ости. Когда Павел Иванович проезжал по улице какой-либо деревни, то люди вставали на ноги, а когда приезжал присутствовать на сходе в какую ни будь деревню, то самые богатые считали большей честью, если Павел Иванович не откажется заехать к ним после схода на чашку чая. Подрядчиком на строительстве церкви был Кузьма Фугаев. Это тесть Кривозубова, волостного писаря. Ранее Фугаев работал писарем, а затем свою должность передал своему зятю Павлу Ивановичу.
При строительстве церкви. Червишевские крестьяне бесплатно возили и рубили лес, стараясь вложить свой вклад в это святое дело, дабы услужить господу богу. Крестьяне наперебой готовили, отясывали лес, выполняли другие грубые работы. Фугаев держал 4-5 человек специалистов, которые выполняли более сложные работы. Церковь была, построена в 1896 году. У Фугаева была большая экономия в деньгах. После этого к одному кабаку в Червишево он открыл еще несколько кабаков в других деревнях. Кроме того два - три раза в год, Фугаев отправлял в Курган до 20 подвод с ощепным товаром. От этого еще имел большие доходы. Не остался в обиде и Кривозубов. Он развел большое хозяйство, имел три-четыре работника постоянных, кроме сезонных. Когда Фугаев умер его похоронили не на кладбище, а в церковной ограде, как самого заслуженного человека, построившего церковь в Червишево.
Тюменские куранты 
ЗАО "Пышминская" 
Духовой оркестр 
История села Онохино 